«У большого креста всегда кто-то зажигает лампадку»

«Тесницкий полигон смерти» внесли в реестр объектов культурного наследия.
Тульский «Мемориал» добивался этого шесть лет

Фото: Андрей Лыженков

В 25 км к северу от Тулы есть место с дурной славой. «Полигон смерти» в Тесницком лесу. В годы Большого террора там тайно расстреливали и захоранивали «врагов народа». 

«Здесь похоронен мой дед Игнат Юхимов. Он был необыкновенным человеком. Сочинял сказки, во дворе его все любили. Он с братом убежал в Петроград, участвовал в гражданской войне. Я считаю, поэтому его и убили, тогда многих участников гражданской войны убирали. Дедушку забрали из дома в 4 утра 9 марта 1938 года, и 2 июня 1938 года он был расстрелян на этом самом месте», — короткий рассказ внучки Людмилы Масловой об одном расстрелянном.

Фото: с сайта Преображенского братства

Всего во рвах Тесницкого полигона было захоронено более 3 тысяч казненных.

В марте этого года Тесницкий расстрельный полигон стал памятником культурного наследия в Тульской области. Тульский «Мемориал» добивался этого решения с 2017 года.

Об истории «тульского Сандармоха» «НеМосква» поговорила с мемориальцами и их единомышленниками. 

«Человеческие черепа с пулевыми отверстиями, сапоги, калоши, ботинки…»

«Это не помогало. Вы можете плакать, умолять, просить о чем угодно, Москва вашим слезам не поверит абсолютно. И формулировка, которую могли говорить родственникам уже несуществующего человека: „да, он жив, просто получил 10 лет без права переписки“. И люди на протяжение многих лет ждали, что он вернется, на самом деле человек мог лежать уже давно здесь», — говорит в одном из сюжетов гид по Тульской области Егор Пронин, указывая в глубь Тесницкого леса. 

Фото: МК-Тула

На этом месте за 1937-1938 годы расстреляли более 3 тыс. человек. Среди убитых — туляки, калужане, рязанцы — бывшие офицеры Русской императорской армии, участники Первой мировой войны, кулаки, священники и монахи, верующие из Оптиной пустыни, работники искусства и краеведы, партработники.

Потом «в расход» пошли всевозможные «шпионы» и «диверсанты», переехавшие в Россию — харбинцы, поляки, немцы, литовцы, китайцы. Если в 1990-е годы было известно число казненных — 1195 человек, то сейчас, в результате изучения архивных документов, оно перешагнуло порог в 3000 человек.

Фото: с сайта Преображенского братства

Расстреливать в Тесницком лесу было удобно: он находится в 25 километрах от областного центра по Симферопольскому шоссе, в глубине располагался военный лагерь имени Тульского пролетариата со стрельбищем. Местные жители считали, что проводятся учебные стрельбы.

Приговоренных привозили на Тесницкий полигон в машинах и расстреливали на месте. Иногда закапывали в общих ямах привезенные трупы. Родственники до сравнительно недавнего времени не имели права знать, где похоронены их близкие. О местах убийств многих неизвестно и сейчас.

Фото: Тульский "Мемориал"

И все же люди что-то подозревали. О Тесницком лесе ходила дурная слава, хотя долгое время считалось, что в той земле лежат пленные немцы. 

«Два года ушли на изучение архивных документов, поиск очевидцев, на допросы людей, причастных к массовым расстрелам. Жуткие подробности конвейера смерти сталинской эпохи привели нас летом 1991 года в Тесницкие лагеря под Тулой.

Картина была ужасная. Полторы сотни „квадратов“ Тесницкого леса, ставших братской могилой „политических“, спустя полвека так и не заросли травой. На поверхности четко „читались“ очертания рвов. В начале весны, когда не разрослась еще зелень, хорошо видны большие четырехугольные углубления в земле со стоящими над ними лужами — это просевшие от времени братские могилы.

Раскопки продолжались 20 дней. Человеческие черепа с пулевыми отверстиями, сапоги, калоши, ботинки... А еще лопаты и большое количество гильз от револьвера „Наган“. Оказалось, сотрудники НКВД создавали в Тесницких лесах видимость стрелкового полигона, устраивая во время ночных расстрелов пальбу из оружия в воздух для отвода глаз...», — из воспоминаний Валерия Игнашина, возглавлявшего в 1989–1991 гг. следственную бригаду прокуратуры Тульской области по расследованию обстоятельств массовых расстрелов конца 30-х годов.

Фото: Тульский "Мемориал"

ФИО и дата расстрела

Приговоры по политическим статьям, за преступления против советской власти были своеобразной русской рулеткой — хватали тех, кто был не согласен с новыми порядками, и тех, кто по доброй воле желал жить по советским законам.

Который год на Тесницкий полигон приезжают две женщины — дочери китайского рабочего Су-Ю-Сан (позже он поменял имя и стал Андреем Ермиловым), прибывшего из Поднебесной, чтобы поддержать Октябрьскую революцию и помочь строить на освобожденной от самодержавия земле самое справедливое общество в мире. Трудился на шахте, женился на русской.

«Это была настоящая красавица, умелая белошвейка, но хроменькая, а потому вековавшая в девичестве. Су-Ю-Сан влюбился в нее без памяти и, придя свататься, предложил родителям в качестве выкупа мешок гречки. Время было голодное, и девушку просватали против ее воли. Но жили Ермиловы счастливо. Со временем перебрались в Тулу, глава семьи поступил на оружейный завод, и вот однажды ночью его увез в неизвестность черный „воронок“ НКВД».

Фото: Тульский "Мемориал"

Не все истории восстановлены, на многих расстрелянных имеются лишь учетные карточки с сухими сведениями: фамилия-имя-отчество, дата приведения в исполнение приговора. Абит, сын Таги-Бек, Иран, расстрелян 7 апреля 1938 года. Баранов Алексей Алексеевич, расстрелян 7 апреля 1938. Брекис Ян Андреевич, Латвия, расстрелян 27 января 1938. Ван-Хай-Хай-Буюн, Китай, расстрелян 1 июня 1938. Гаабе Эдгар Юльевич, расстрелян 7 апреля 1938. Гайлит Рудольф Августович, латыш, расстрелян 10 сентября 1938. И еще сотни и сотни имен и дат расстрелов. 

Наиболее известны истории тульских верующих, которые продолжали участвовать в службах после того, как в стране запретили верить. Так, 23 ноября 1937 года здесь расстреляли прихожан «подпольного монастыря» — тульского храма Двенадцати апостолов во главе с настоятелем, протоиереем Петром Павлушковым (причислен к лику новомучеников). 

Спустя месяц здесь казнили послушниц Марию Лактионову и Аграфену Лесину, а 8 января 1938 года — схимонахиню Августу (Лидию Защук), основательницу и первого директора музея «Оптина пустынь». Они также канонизированы. 

Епископ Никита Прибытков перед расстрелом

3 января того же года на Тесницком полигоне казнили 19 старцев, священников, монахов и монахинь Оптиной пустыни и одного мирянина — терапевта, которого обвинили в финансировании «контрреволюционной группы».

Основателем еще одного «подпольного монастыря» объявили епископа Никиту Прибыткова. Его обвинили в том, что он:

«является организатором и руководителем подпольного монастыря при Казацкой церкви Тихоновской ориентации, систематически давал установку монашескому элементу и духовенству о проведении к/р [контрреволюционной] деятельности среди населения и распространении явно провокационных слухов о сошествии на землю антихриста, приближающейся войне и гибели существующего строя».

В 1957 году, когда «дело епископа Никиты» расследовалось заново, выяснилось, что признательных показаний добивались пытками: 20 арестованных допрашивали беспрерывно 14 суток, не позволяли, спать, лежать, даже садиться. Если человек падал, его обливали холодной водой. 

«Чуть вторую версию Сандармоха не придумали»

С 1990 по 2017 год темой репрессий занимался председатель Тульского «Мемориала» Сергей Щеглов. Его отца в 1937 году расстреляли, мать умерла в лагерях, сам отсидел 5 лет за «создание антисоветской молодежной организации» на истфаке Московского областного педагогического института. Вся семья реабилитирована «за отсутствием состава преступления». Три года назад его не стало, работу продолжил зампредседателя Андрей Клочков с коллегами. 

 — Сейчас они [Госинспекция по охране объектов культурного наследия Тульской области] признавали несколько ОКН, заодно признали и участок в Тесницком лесу. Сначала, по нашему настоянию, в 2019 году его признали вновь выявленным ОКН, для включения в реестр нужна была экспертиза стоимостью в 50 тысяч рублей. У нас их не было. Но теперь выделили деньги на включение таких мест, как Ясная поляна, Куликово поле. И часть Тесницкого леса признали, но территория, на которой расстреливали и захоранивали, гораздо больше, — сообщил Клочков.

Фото: Тульский 1

Общая территория захоронения, установленная еще в 1991 году прокуратурой Тульской области, составляет 1,5 гектара, ОКН признали лишь 20% территории. Более того, председатель Санкт-Петербургского «Мемориала» Ирина Флиге некоторое время назад заподозрила, что территория захоронений еще больше, но этим вопросом пока серьезно не занимались. 

Дорога к этой маленькой победе была долгой, перепиской с разными ведомствами можно набить несколько чемоданов. 

В 2017 году «Мемориал» первую заявку на признание Тесницкого полигона ОКН. Следом тульские власти объявили, что проведут реконструкцию места: уберут все самодельные кресты и памятные знаки, вместо этого установят один памятник «советского типа» на входе. Общественники «Мемориала» возмутились, и тогда их идея стала «невидимой» для властей. С ними перестали общаться на эту тему. 

Фото: Тульский 1

Потом мемориальцам ответили, что лес находится в ведении Министерства обороны, региональные власти ничего сделать не могут, и общественники стали писать туда.

На изучение вопросов, кто отвечает за границы объекта и что надо сделать, чтобы признать часть леса ОКН, ушли годы. При этом выяснилось, что небольшой участок, который сейчас признали ОКН, все же принадлежит муниципалитету. По остальной части полигона переписка продолжалась.

Земли военного лесничества оказались не отмежеваны, однако мемориальцы узнали важное: участок можно признать памятным местом без обозначения границ. Они предложили тульским властям попросить об этом Минобороны, но тут наступил февраль 2022 года. Надежды на признание места особым, памятным, не оставалось. 

Фото: с сайта Козельской епархии

 — Помимо вышеперечисленных были и другие неприятности: пытались доказать, что нет там никаких жертв репрессий, а только останки пленных немцев.

Я еще подумал: чуть вторую версию Сандармоха не придумали [лесное урочище в Карелии, где в 1937-1938 года расстреляли более 7000 людей; примерно 5 лет назад некоторые историки начали продвигать версию о захоронениях советских военнопленных, расстрелянных финнами].

Поисковики собирались искать их останки, благо удалось остановить, — вспоминает Клочков. — Но то от недостатка знаний. Хуже, когда все знающие историки говорят, что «так было надо, без расстрелов „врагов народа“ было не обойтись».

Он подтверждает, что Тульскому «Мемориалу» больше не дают проводить выставки, выступать в школах, общество не упоминают СМИ. Это и не важно, главное — не позволить затоптать, заболтать, забыть огромный полигон с тысячами казненных. В годы Большого террора жертвами политрепрессий стали 14 507 жителей Тульской области. Каждый пятый расстрелян в Тесницком лесу.

Фото: Тульский 1

Знак надежды

 — Место захоронений в Тесницком лесу — «наезженное» и намоленное. Мы обычно проводим там субботники — убираем часа три, и за это время обязательно кто-то приедет. Много крестов, памятных табличек и памятных знаков установили сами люди, а у большого поклонного креста всегда кто-то зажигает лампаду, — говорит член Иоанно-Предтеченской общины Православного братства Анна Ксандопуло. — И мы, когда проводим образовательные экскурсии, видим много присоединившихся. Эта тема не затихает, мне кажется, как раз тема памяти в наше время может объединить людей.

Православное братство с все это время работает совместно с «Мемориалом» над сохранением памяти репрессированных. В Туле есть много страшных мест, где происходили массовые убийства: например, в 1918 году у стен кремля расстреляли крестный ход, в Свято-Ильинском храме на улице Коминтерна убили десятки неизвестных, но именно в Тесницкий лес едут люди из других областей и стран.

Фото: с сайта Козельской епархии

Когда народное место поклонения признали официально, собеседница сочла это «чудом чудным»:

 — Может быть, кто-то что-то недоглядел, недопонял, просто удивительно [что признали участок ОКН], ведь палки в колеса ставили постоянно. Из-за того, что расстреляно много церковнослужителей? Не знаю, церковь за это не хлопотала, все делал только «Мемориал». Может быть, спокойная, методичная настойчивость Андрея Николаевича свое дело сделала. Для меня это — знак, знак надежды. Для меня ничего более радостного за последний год не было.